День победы

Не знаю, годится ли, но я хочу оставить эту небольшую заметку здесь.

 

 

Комментарии

На лето меня родители отправляли в деревню к бабушке – в Анисовку. Это сейчас я знаю, что хутор Анисков, будущая Анисовка, был основан переселенцами из Украины на солевозщицком пути от озера Эльтон к Покровской слободе, к переправе через Волгу, к Саратову, а тогда я и фамилий не различал. Просто были соседи с окончаниями на –ов, на –ко и на –ский. Те, кто на –ко, жили в основном на дальнем от нас краю села, ближе к речке Сухая Саратовка.
Для школьника 70-х, кто помнит, не было разницы в фамилиях. Ну то есть мы все знали, что Валера – еврей, папа у Володи – поляк, наша классная руководительница Антонина Михайловна – казашка, а Инесса – из графского рода Воронцовых, но какая разница, кого это колышет. Единственная разница в Анисовке, как я случайно узнал от бабушки, между теми, кто на –ов (ну как мы, Захаровы, Гридасовы, Долговы), и теми, кто на –ко (Шевченко, Солиенко, Сташенко) заключалась в том, что у первых было принято оставлять на ночь ставни открытыми, а у вторых – закрывать. Узнал я это так. Я был маленький, была темная ночь, и я не мог уснуть. «Бабушка, закрой ставни, мне страшно». «Что я, хохлушка что ли, ставни закрывать. Нечего бояться», – ответила бабушка.
Когда я несколько лет назад стал искать на сайте «Мемориала» своих двоюродных дедов, погибших в войну, я нашел там все знакомые с детства фамилии. Вот Иван Васильевич Фирсов, жил на Ленина, 59, и его сосед – Михаил Григорьевич Колесниченко, Ленина, 42. Солиенко, их не вернулось с войны пятеро – Александр, Николай, Александр, Дмитрий, Степан. Украинских фамилий среди погибших из Анисовки оказалось больше, много больше – Корниенко, Бондаренко, Мищенко, Шевченко. Почти все анисовские погибли во второй половине 1942-го либо в начале 1943-е. Почти все они, крестьяне, были призваны в 42-м. Наверняка ушли одним эшелоном вместе с моим дедом, Павлом Николаевичем Захаровым. В первом же бою его тяжело ранило взрывом. Вот он, в нижнем углу, держит папиросу в правой руке, левый рукав пуст, правый сапог скрывает костыль. Врачи в госпитале ампутировали ему ногу. Моя бабушка, Елена Михайловна, обнимает его за плечо.
Дедушка и бабушка поселились в Анисовке году в 37-м. В начале 30-х они бежали из родного заволжского села, спасаясь от голода, где у них погибло четверо или пятеро детей, бабушка уже не помнила. «Больше всего любила Ванечку, ласковый такой был, добрый», – рассказывала мне она. Сначала обосновались в Энгельсе (бывшая Покровская слобода), но вдруг посадили одного соседа, за антисоветский анекдот, потом другого, и дед решил спрятаться в колхозе, в Анисовке.
У бабушки было три брата и две сестры. Иван Кустов был арестован в голод 30-х за «кражу колхозного колоска» и умер в лагере. Петр Кустов погиб в 1945-м по дороге на японский фронт, где-то у Байкала их эшелон перевернулся – его данных на «Мемориале» я не нашел. Василий Кустов попал в плен в 1942-м и умер в лагере 12 мая 1943 года, я нашел аккуратную немецкую карточку: рядовой, имя, фамилия, жена Матрена, деревня Анисовка, похоронен на коммунальном кладбище в Шарлеруа, могила №79.
Сестра – баб Ксеня, крайняя справа в верхнем ряду, веселая была, это она научила, что «в пост выпивать можно, только закусывать надо постненьким». У нее было две дочери, я их тоже помню, теть Шура Шевченко и тетя Валя Гвоздюк. В мартирологе есть и эти анисовские фамилии. Гвоздюк Иван Степанович, погиб в 1943-м. Шевченко, Петр Федорович и Павел Федорович, наверное, братья. Наверное, мои дальние родственники.
Поиск мне выдал и еще одну Анисовку, на Черниговщине: Мартыненко, Жук, Луговой, Молибога, Кошарный. Есть Анисовки под Харьковом, Курском, Воронежом, Кустанаем, на Алтае и в Красноярском крае, много где.
На переднем плане, с гармонью – дядя Витя, Виктор Захаров, младший брат моей мамы, он родился 19 мая 1945 года. Он и сейчас хорошо поет, когда мы собираемся все вместе.
А деда Паша мне ничего не рассказывал про войну, он успел меня поняньчить и умер, когда мне было 1 год и 4 месяца. Его поцарапанный железный портсигар с выгравированными двумя башнями ГУМа лежит у меня сейчас в ящике стола. Простите, что длинно и нудно. Я очень люблю эту фотографию. Мне нравятся эти лица. С днем победы!

Прекрасный снимок, замечательные воспоминания. Спасибо, что поделились ими с нами, Станислав.

 

Письмо Тани Крыловой, ученицы 3-го класса, отцу на фронт. Саратовская область 1943-1944г.

 

Здравствуй, папа!

 

Папа, деньги твои я берегу. Мне 2-го декабря сравнялось 9 лет. Жаль, ты у нас не побыл до моих именин. Но мы справляли 5-го, потому, что у нас нечего было кушать, а 3-го воскресенье. Папа, а п-а-п-а, пиши чаще. Целую 1 000 000 раз. Т-в-о-я дочь Т-а-н-я.

 

Сбоку справа приписка от мамы.

 

Папа.

Существенная поправка. Кушать было чего, но не было сладенького и вкусненького для именинницы и её гостей. Почему не отвечаешь, получил ли зак. письмо c...

 

Пиши, ждём. Мама.


Сбоку слева ещё одна приписка от мамы.

 

Папа, пришли Тане красивых, красивых марок. Я ей заклею глаза, чтобы меньше слёзы капали.

 

Фото самой Тани Крыловой рядом с письмом. Крылова Таня. Ученица 3-го класса. Саратовская область. г. Аркадак.1945 г.

 

Народ, который празднует день рождения ребёнка даже во время войны, когда вкусненьким деликатесом была картошка, сваренная в мундире на буржуйке, народ который пытается шутить(это про марки), когда голодно и холодно и всё по карточкам, действительно непобедим!

 

Фото из музея боевой славы  в парке Победы.

 

 

Ученики и учителя Вязовской средней школы перед отправкой на фронт. Татищевский район. Саратовская область. Декабрь 1942 г.

 

Фото из музея боевой славы в парке Победы.